Знаем ли мы о древней истории хоть что-то?
Есть мнение, что в «известной» истории слишком много неизвестного. Много, это на уровне 99 и 9 в периоде процентов. Как например, звали второго центуриона девятой когорты четвёртого легиона во время сражения при Каннах? История не даёт ответ. Когда же большая часть информации уничтожена, прочее же известно из одного-двух заведомо лживых источников, остатки слишком легко фальсифицировать.
Это длинное мнение, раскрывающееся в диалоге на четырёх скринах.
...Но суть дела можно сформулировать и короче. Если «мы ничего не знаем», или «знаем слишком мало», или «нельзя доверять», то…
То всё. Вообще – всё. Тупик. Вышеприведённые вводные не позволяют продолжить рассуждение и сделать какие-либо выводы. Из незнания заведомо не может следовать ничего. Гипотезы строятся только от известного. Если, например, мы точно знаем, что А и В истинны, тогда можно предполагать, что противоречащее им утверждение С ложно. Если же стопроцентной уверенности в А и В нет, – всё запросто могло быть в точности так, как написано в учебнике. Доказать обратное нельзя, а значит и не за чем себе и другим голову морочить.
Тем не менее, рассуждения комментатора убедительны, а в чём-то и верны. Не знаем же мы, как звали того центуриона, а если б и знали, – если б источники и сохранили эту информацию, – нет гарантий, что в XIV веке переписчик вместо его имени по приколу не вписал своё… Однако, что-то надёжное, как было показано выше, в основе рассуждения лежать должно. И где же выход из этого исхода?
...Для начала, о выходе неправильном, всегда выбираемом сторонниками альтернативных и конспирологических теорий. Понимая, что на какие-то факты опереться необходимо, пациент выбирает подходящие по произволу. Иногда из неких излишне общих и спорных соображений. Например, «врагам верить нельзя»… Но почему врагам-то? Именно они, в отличие от друзей, иногда и правду в лицо сказать не постесняются…
Чаще же произвол абсолютный. Характерным тут является подход Фоменко, доказывающего что вся мировая история – фальсификация на основе сделанного не специалистом через четверть века после события описания затмения Фукидидом. То есть, если бы Фоменко проанализировал все описания затмений в анналах истории, или привёл бы объективные критерии различия заслуживающих и не заслуживающих доверия, – его креатив, может, кого-то и заинтересовал бы. А некоторые, непонятно почему выбранные из общего числа звёзды, затмения (или некоторые императоры), – могут быть рассмотрены, лишь как доказательства антинаучности «метода» академика.
Выводы сделанные на основе произвольной оценки достоверности источников будут всегда ошибочными. И всегда же это легко сможет самостоятельно (при наличии минимальной рефлексии) заметить тот, кто выводы сделал… Если имя центуриона могло быть исправлено в XIV веке… могло же?.. велик ли шанс, что эта немудрящая мысль посетила немудрящего мыслителя первым, а никому целые века до этого в голову не приходила? И если приходила, почему никто такую возможность во внимание не принял? Что это, заговор, происки врагов, корпоративный сговор или глобально-повальная некомпетентность? Появление в рассуждении одной из перечисленных или подобной им сущностей является достаточным основанием для отправки их в корзину.
...Как же правильно? Проблема правильного выхода в том, что он не является общедоступным. Для того, чтобы разобраться какие из летописных сообщений и в какой мере заслуживают доверия, нужно располагать обширной, позволяющей видеть всю картину информацией. То есть, по минимуму, – минимуму, – всей (всей) информацией доносимой источниками о неком регионе и периоде, – а лучше включить все сообщения о смежных периодах и регионах.
Проще говоря, нужно стать специалистом.
И даже это не панацея. Специалист даже на основе всей информации может неправильно оценить достоверность сообщений и придти к ошибочным выводам. Однако, из того что он это может, не следует, что выводы не специалиста, знающего о монголах (из интернета) только то, что «они до XX века о Чингисхане не слышали», могут – даже случайно – оказаться ближе к истине… Видение общей картины, достигаемое многолетним пристальным с доступом к первоисточникам изучением какого-то частного фрагмента мировой истории, – на всё полотно не хватит человеческой жизни, – всё-таки, позволяет лучше отличать возможное от невозможного, а правдоподобное от неправдоподобного.
Многие не согласятся с этим, но – дураков, любящих в немногих словах эпично опровергнуть «гуманитариев», – вообще много. И получается у них иногда очень смешно.
...У проблемы, однако, есть и ещё один глубинный слой, связанный с ложным толкованием достоверности в истории. Очень многих и очень часто смущает «безграничное доверие» историков к некоторым источникам, несмотря на очевидность возможности, – не имея ввиду бредовые «постоянные переписывания» и прочие мировые заговоры, – что там с самого начала чушь была написана. Например, вся эта история с Рюриком…
Ни о каком «безграничном доверии» речи нет. Сличением источников установлено, что история призвания варягов известна с рубежа X-XI веков (в несколько различающихся новгородском и киевском вариантах). Факт существования на Руси в этот период устного предания о призвании Рюрика, которое позже было записано, – именно, исторический факт. Факт наглухо, это не обсуждается, и никем никогда в здравом рассудке не будет. То же что в основе предания лежит действительное событие и, тем более, что предание событие точно отражает, – никогда и никем «фактом» не считалось. Официально, – в учебнике так, – Рюрик вполне может быть и фигурой мифической.
...Может, но с какой стати ему быть таковым, если, независимо от всяких источников, норманны именно в этот период на севере Руси оставили кучу материальных следов, а у ныне здравствующих Рюриковичей действительно был общий предок из Швеции?.. Тут, скорее, можно предположить, что в основе предания что-то есть.
